| Главная » Статьи » Все о Ногайской орде |
Русско-ногайские отношения и казачество в конце XV - XVII веках ч.3
1.2. Русско-ногайские отношения при Василии III и появление казаков на Дону Ликвидация Большой Орды в начале XVI в. коренным образом изменила ситуацию на южных русских границах. Союз между Россией, Ногайской Ордой, Казанью и Крымом лишился почвы. Наиболее сильные из бывших союзников - Россия и Крым - претендовали на золотоордынское наследие. Новая политическая ситуация дала о себе знать после вступления на престол Василия III. Казанский хан Мухаммед-Амин официально провозгласил разрыв отношений с Москвой67. Поход 1506 г., предпринятый московским государем против своего бывшего вассала, окончился неудачей. Поражение русских войск под Казанью создавало иллюзорное представление о слабости России. Вначале 1507 г. литовскому королю после длительных переговоров удалось заручиться поддержкой Крыма и Казани и создать мощную коалицию для войны с Россией. Б.-А.Б. Кочекаев, исследовавший ногайско-русские отношения в данный период, считает, что в сложившейся ситуации для Василия III необходимо было привлечь на свою сторону в качестве союзника Ногайскую Орду69. По его мнению, именно с этой целью туда был отправлен русский посланник - князь Темир Якшенин, которому, как считает историк, не удалось, несмотря на все усилия, настроить ногайцев против великого князя литовского 70. Наблюдения Б.-А.Б. Кочекаева нуждаются в уточнении. Ногайская Орда, как свидетельствуют документальные источники, в первые годы XVI в. переживала политический кризис. Умело используя внутренние противоречия в Орде, русский посланник сумел заинтересовать отдельных мурз в военном союзе с Моск-вой71. Уже летом 1508 г. в Москву прибыли ногайские послы не только от мурз, но и от сибирского царевича Ах-Курта. Указывая на сложную ситуацию, в которой оказалась Россия, Ах-Курт предложил свою помощь Василию III. Но в качестве компенсации за помощь царевич просил для себя Казань или, по крайней мере, Мещерский удел (Касимов) 72. На такие условия московский государь не согласился: он писал, что оба этих места заняты, и он не сможет ни одно, ни другое отдать Ах-Курту73. Примечательно, что, несмотря на отказ Василия III, Ах-Курт все-таки дал Москве свои отряды для участия в военных действиях против литовского короля74. Предлагал свою помощь в борьбе против крымского хана и Шийдяк-мурза 75. В 1508 г. Василием III был изменен путь следования ногайских посольств. Из Москвы они должны были следовать в Коломну, а из Коломны - до Рязани. Из Москвы послов сопровождали вооруженные отряды до 50 и более человек. А из Рязани до границы их провожали люди великой княгини. Причем численность охраны увеличивалось до 200 человек. Охране, провожая ногайцев, велено было «им помотчати, чтобы Нагаи, вынед из украины, великого князя людям никакова не учинили лиха»76. Эта схема работала долгие годы с незначительными изменениями. Никоновская летопись содержит любопытные дополнения к дипломатическому материалу о ногайском посольстве 1508 года. По сообщению летописца, ногайские мурзы прислали своих послов к великому князю Василию III, чтобы тот разрешил их купцам и гостям приезжать на Москву со всяким товаром и пригонять на продажу лошадей77. Здесь нет ни слова о политической стороне посольства. По-видимому, в летопись вошла только та информация об исследуемом периоде, которая отвечала политической доктрине государства в более позднее время, когда летопись была подвергнута переработке; либо автор, не располагая всеми материалами о данном посольстве, привлекал только доступные для него источники. Сведения о ногайско-русских отношениях за 1508-1532 гг. обрываются как в Ногайских делах, так и в Никоновской летописи. Отчасти этот пробел приходится восполнять сведениями Крымских и Турецких дел, но информация о ногайцах очень скудна. Здесь освещаются моменты, связанные с борьбой ногайских мурз за власть в Орде, их противостоянием с Крымом и попытками утверждения в Поволжье и в Астрахани78. В начале XVI в., после смерти Мусы и его брата Ямгурчея, Ногайскую Орду возглавил Хасан, но Орда уже вступала в период жестокой борьбы среди мурз за первенство. Основные участники борьбы за власть видны из грамоты, отправленной Василием III «в Нагаи»: Алач, Агиш, Шейх-Мухаммед и Саид-Ахмед79. В 1509 г. Агиш вместе с Саид-Ахметом, сорока мурзами и астраханским ханом Абд-аль-Керимом начали собираться в поход на Крым. Армия Менгли-Гирея, возглавляемая его сыном Мухаммедом-Гиреем, обрушилась на улусы Агиша и его сторонников. Неожиданность нападения решила исход сражения. Крымцы захватили огромный полон, угнали весь скот. Многие мурзы попали в плен 80. Открытые столкновения среди ногайских мурз начались в 1510 году. Лидерами в борьбе оказались сыновья Мусы - Алчагир и Шейх-Мухаммед. Ни одна из сторон не желала усиления другой, и каждая с легкостью меняла коалиционных партнеров, чтобы разгромить зазевавшегося противника. За этим процессом пристально следили как в Крыму, так и в Москве и Астрахани 81. Астрахань играла немаловажную роль в жизни Ногайской Орды. Б.-А.Б. Кочекаев в своей работе указал на заинтересованность ногайцев в Астрахани, которая была со всех сторон окружена ногайскими кочевьями и представляла ключевую позицию для переправы через Волгу в ее низовьях, а также ближайший к ногайцам торг как с Азией, так и с Европой 82. Ногайцы много раз брали Астрахань военной силой, поддерживая того или иного, более угодного им претендента на ханский престол из числа многочисленных представителей правящей династии. В 1515 г. ранее дружественный ногайцам астраханский хан Джанибек стал придерживаться крымской ориентации, что привело к обострению ногайско-астраханских отношений83. Крымские ханы со времен Мухаммед-Гирея (с 1515 г.) вели агрессивную завоевательную политику, направленную против Москвы, стремясь объединить под своим верховенством все татарские государства, когда-то входившие в состав Золотой Орды84. В связи с этим можно предположить, что данная ситуация вновь сблизила и объединила интересы ногайцев и России в Поволжье. В середине второго десятилетия XVI в. османская опасность снова стала осознаваться реальной угрозой для стран Юго-Восточной Европы. Русь же по-прежнему поддерживала отношения с Османской империей. 28 мая 1514 г. в ответ на посольство Михаила Ивашева в Москву прибыл посол турецкого султана Селима Кемал-бек, бывший мангутский князь Феодорит85. Факт появления турецкого посла в Москве - свидетельство международного престижа Руси. Султан признал все титулы Василия III, включая титул князя «всея Руси». С Кемал-беком был отправлен Василий Коробов, целью которого было удержать с помощью султана крымского хана Менгли-Гирея от набегов на Русь, подобных набегу 1515 года. Посольству удалось добиться многого: запрещения торговать в Азове русскими пленными и выпускать их на волю. Послы же пообещали вешать казаков за их разбои, что, однако, никогда в действительности не происходило 86. Следует отметить, что в начале XVI в. сведения о казаках стали приобретать новые черты. Московские власти оценили возможности, которые открывало перед ними сотрудничество с казаками в борьбе с татарскими набегами. Василий III и его советники создали благоприятные условия для казаков, нанимавшихся к ним на службу, и стремились использовать любой конфликт между татарами и казаками, чтобы привлечь последних на свою сторону. Наряду с охраной русских границ, казаки стали проводить глубокую разведку в Диком поле. В 1518 г. служилые казаки догнали на Волге казанского хана Шигалея и привезли его в Москву87. В следующем году, 1519 г., казаки великого князя несли службу в степи и разгромили отряд крымских татар 88. Далее сведения о казаках обрываются до начала 30-х годов XVI века. Известно, что, несмотря на то, что первые вольные казаки начали тяготеть к набиравшей силу России, в целом успехи московских властей по привлечению их на государственную службу оказались весьма скромными89. Россия пока была вынуждена действовать только дипломатическими методами для урегулирования русско-ногайских отношений. В 1521 г. Крым и Астрахань пытались организовать совместный поход на Москву90. В этой ситуации для Русского государства как никогда нужна была поддержка Турции. Нагнетание антирусских настроений в Крыму, щедрый подкуп польским королем Мухаммед-Гирея ради организации крымского похода на Русь делали необходимым укрепление отношений с султаном. Настраивая султана против Крыма, русская дипломатия надеялась нейтрализовать воздействие королевских подарков, но опоздала. В июле 1521 г. по Руси прокатился «крымский смерч»91. Больших успехов Москва добилась по отношению к Астрахани, сыграв на ногайско-астраханских противоречиях. Ногайцы, захватив Астрахань, свергли Джанибека, а на его место посадили хана Хусейна, который отказался участвовать в походе на Русь. Потеряв союзника, Крым объявил войну Астрахани. Весной 1523 г. Мухаммед-Гирею удалось овладеть Астраханью и изгнать оттуда хана Хусейна92. Вновь сложившаяся политическая ситуация была выгодна Москве. По мнению современного исследователя русско-крымских отношений А.Б. Кузнецова, дипломаты Василия III в 20-30-х гг. XVI в. активно разжигали ногайско-крымские противоречия, добиваясь, чтобы ногайцы мешали крымцам нападать на русские земли93. Особенно серьезным их успехом, считает исследователь, было то, что они сумели вызвать непримиримую вражду в отношениях ногайского князя Агиша и Мухаммед-Гирея, добившись вооруженного столкновения между ними, закончившегося разгромом крымцев и гибелью Мухаммед-Гирея 94. Н.А. Мининков разделяет эту точку зрения, считая, что для московского правительства очень важно было сохранять мирные отношения с ногайцами и использовать их давнюю вражду с Крымом95. Действительно, из источников видно, что растущее могущество Крыма вызывало беспокойство ногайцев. Наиболее дальновидные ногайские мурзы стали требовать от влиятельного мурзы Мамая отмежеваться от Крыма96. Инициатива борьбы с Крымом исходила от двоюродного брата Мамая - Агиша, который постоянно упрекал его за помощь Крыму97. Хотя до нас и не дошли документы о русско-ногайских отношениях того времени, можно высказать предположение, что действия русских дипломатов сыграли определенную роль в ослаблении Крыма, подталкивая Агиша и Мамая к решительным действиям. И заговор ногайцев во главе с Мамаем против крымского хана состоялся: Мухаммед-Гирей, его сын и вся его свита были убиты, а Крым - разграблен 98. С точки зрения В.В. Трепавлова, таким образом, ногайцы расквитались с Крымом за походы Менгли-Гирея и Мухаммед-Гирея 1507-1515 годов99. Новый крымский царь Саадат-Гирей, воспитанник султана, получил его распоряжение возобновить шертную грамоту с Василием III. Вскоре после набега на Крым возникла междоусобная борьба в низовьях Волги между братьями - мурзами Мамаем и Агишем и ханом Хусейном, успевшим вернуться в Астрахань 100. Первое время после астраханской катастрофы и разорения Крыма Мамай стремился удержать плоды победы. Крымское ханство с новым ханом и османской поддержкой было ему теперь не по зубам, но можно было попытаться возобновить господство над Астраханью. В начале 1524 г. Мамай осадил город и стоял под его стенами неделю, но безрезультатно. Главным препятствием для нападавших стали распри среди ногайской знати. Попытки русской дипломатии привлечь на свою сторону наиболее влиятельных ногайских мурз и использовать их в своих целях можно считать успешными. Ссылки на дружеские отношения ногайцев с Москвой сохранились в документальных источниках более позднего периода. В 1534 г. Мамай писал в грамоте к Ивану IV: «...с отцом с твоим во многих местах меж нами рота (присяга. - Е.К.) и правда была»101. Конечно, трудно представить, что на протяжении более чем 20 лет Ногайская Орда находилась в мирных отношениях с Московским государством. Но в те периоды, когда интересы Ногайской Орды и России совпадали, на их границах на время устанавливалось перемирие, которое время от времени нарушалось обеими сторонами. Невозможность сохранения постоянных дружеских отношений с Ногайской Ордой заставляла Василия III искать и другие пути урегулирования русско-ногайских отношений. Для этой цели им использовалось как вольное донское, так и служилое казачество, расселенное в Мещерском крае в городах Касимов, Темников, Кадом и др. Действия этих казаков во время правления Василия III принимают широкомасштабный характер. Ногайские дела за этот период утрачены, летописи молчат. Только в более поздних документах - времени правления Ивана Грозного - можно найти указания на сложный характер взаимоотношений мещерских казаков или «мещерян» с ногайцами. Материалы Ногайских дел за 1533-1538 гг. наполнены жалобами ногайских мурз и князей на «порушение роты» Василием III: «А он посылаючи своих мещерских казаков на всякое лето тысячами. У нас коней отганивали»102. Ногайский князь Саид-Ахмед (Шийдяк) писал Ивану Грозному: «Отец твой стар человек был, а с нами в правде был. И на наши улусы мещерских людей коней отганивати ни один человек не бывал. Так же и наши люди неповинны. И после того отец твой Василей лет пять и шесть на наши улусы мещерян напустил. Животину нашу поймали. И гости наши пойдут и они у них так же животину крали»103. То есть примерно до 1527-1528 гг. ногайцы не нарушали договоренности с Русским государством, и, в свою очередь, Василий III «унимал» мещерских казаков. Как только ногайцы выступили против России вместе с казанцами и сожгли русские земли, Василий III сделал ответный шаг: задержал в Москве ногайского посла и активизировал деятельность мещерских казаков. Мамай мурза, который участвовал в походе против Руси вместе с Казанью в 1530 г., писал впоследствии Ивану IV: «С отцом с твоим во многих местах меж нами рота и правда была. И сперва есмя крепко подержали. И опосле уже в малых летех отец твой роту свою порушил. Который посол наш Утешь у него был, и он на него ополчился, в слове своем не устоял. Отец твой роту свою на себя взяв, пошел. И мы своих послов года два или три затем не посылали к нему»104. Однако мурза Мамай умолчал о том факте, что его посол «воевал» русские земли и именно за это был задержан. По-видимому, основные методы силового урегулирования русско-ногайских отношений были заложены уже во время правления Василия III и применялись им только в особых случаях, когда другие методы не приносили желаемого результата. Такое сочетание дипломатического и силового воздействия на Ногайскую Орду имело свои результаты: источники не сообщают о сколько-нибудь крупных нападениях ногайцев на Московское государство за период 1530-1532 годов. Напротив, оживились торговые связи с Ногайской Ордой. По свидетельству Никоновской летописи, в сентябре 1532 г. «...приидоша на Москву послы Нагайские Баубек с товарищи, а с ним гости с коньми, от Кошюм мурзы и от иных мурз, и били челом великому государю, чтобы князь великий пожаловал, гостем Нагайским велел торговати, и князь великий их пожаловал»105. В этом отрывке не указывается ни количество посланников, ни количество гостей и коней. По данным той же Никоновской летописи, но уже за 1534 г. указывалось, что в Москву от ногайских мурз приехало около 70 послов и с ними много торговых гостей. Всех вместе их насчитывалось до четырех тысяч семисот человек, а количество пригнанных лошадей достигало восьми тысяч106. Ногайцы пригоняли на продажу лошадей, а это значит, что в этот период военные действия с Ногайской Ордой не велись. Для великого князя была выгодна широкая торговля с ногайцами, так как значительная часть доходов от продажи лошадей шла в государственную казну. От торговли с ногайцами получал выгоду и Троице-Сергиевский монастырь, который брал налог за клеймение лошадей в размере 8 голов 107. Ногайские мурзы также стремились удерживать своих людей от набегов, даже применяли к ослушавшимся строгие меры. Так, Саид-Ахмат признавался Ивану Грозному: «К отцу твоему Сарыя послал, было есмя. И он землю твою воевал, и яз его прогнал в Крым и тебе правду свою дал»108. На тесные связи Русского государства с Ногайской Ордой в этот период указывает и тот факт, что в июне 1533 г. в Москву прибыли послы из Казани, которые «били челом» великому князю, чтобы он «волю дал» казанскому царю Яналею «у Юсуф мурзы Ногайского жениться»109. Василий III такое согласие дал в надежде упрочить положение Яналея в Казани. Мурза Юсуф обладал огромным влиянием в Ногайской Орде и союз с ним сулил немалые выгоды, как Московскому государству, так и Казани. Но это не значило, что московский государь мог непосредственно влиять на политическую ситуацию в Ногайской Орде. Орда находилась в периоде наибольшего своего расцвета и обладала мощным военным потенциалом. Ногайцы скорее были склонны диктовать, чем принимать чьи-то условия. Союз с Россией носил для них временный характер. Таким образом, во время правления Василия III русско-ногайские отношения получили свое дальнейшее развитие. Московский государь, продолжая политику своего отца Ивана III, стремился к установлению дружеских отношений с Ногайской Ордой. Опираясь на данные документальных источников, можно сделать вывод, что во многих случаях такая политика приносила свои результаты. В те моменты, когда дипломатические методы урегулирования русско-ногайских отношений не приносили успеха, московский государь использовал силовые методы давления на ногайцев. Это были выступления служилого мещерского казачества, превращавшегося во внушительную силу в правление Василия III. В это же время на Дону и его притоках появляются вольные казаки, которые здесь «гуляют», занимаясь охотой и рыболовством и выполняя поручения московского правительства по сопровождению русских послов и несению сторожевой службы. Становится очевидным возрастающее значение казачества, как при охране границ, так и при проведении военных рейдов против татар. Умелое сочетание Василием III всех возможных способов воздействия на Ногайскую Орду создало в конечном итоге благоприятные предпосылки для русско-ногайских переговоров в будущем. Источник: http://www.neftekumsk.ru | |
| Категория: Все о Ногайской орде | Добавил: BAD_BOY25 (14 Января 2011) | |
| Просмотров: 1868 |
| Всего комментариев: 0 | |