Главная » Статьи » Все о Ногайской орде

Русско-ногайские отношения и казачество в конце XV - XVII веках ч.1
Распад Золотой Орды и образование Русского централизованного государства явились крупнейшими событиями в истории Восточной Европы XV столетия. Освободившаяся от ордынского ига, набиравшая силу Россия в течение последующих трех веков вела борьбу с возникшими на развалинах Золотой Орды государствами за господство в Поволжье и Причерноморье. Ногайская Орда была одним из кочевых государств, образовавшихся на рубеже XIV-XV вв., и в течение всего XVI в. являлась одним из противников России в Поволжье.

Основные кочевья ногайцев размещались по Волге и Яику, хотя границы их земель уходили далеко за эти пределы. На северо-западе Ногайская Орда граничила с Казанским ханством по рекам Самаре, Кенели и Кенельчику, хотя нередко, передвигаясь со всем скотом к северу, ногайцы доходили и до окрестностей Казани1. На северо-востоке Орда соседствовала с Сибирским ханством, кочуя «под Тюмень, против Ибака»2. Во второй половине XVI в. ногайцы кочевали уже и в низовьях Сырдарьи, у берегов Аральского моря, близь Каракумов, Барсункумов и северо-восточных берегов Каспийского моря3. Западная граница Ногайской Орды до ее распада оставалась на Волге от устья реки Самары до Астрахани.

По мере усиления Русского государства позиции Ногайской Орды в Поволжье постепенно ослабевали. До начала XVII в. ногайцы боролись за свою независимость, но в итоге вынуждены были подчиниться России, а затем и войти в ее состав. Ногайцы были вытеснены калмыками сначала на правый берег Волги, а затем на Северный Кавказ и в настоящее время являются одной из немногочисленных народностей региона.

Кризис государственности, который пережила Россия в конце XX в., создал новую ситуацию во взаимоотношениях между народами, обострив в ряде случаев межнациональные отношения. В поисках выхода из кризиса народы обращаются к своему прошлому, к своим корням, пытаясь найти там истоки своих нынешних бед и обрести основы для строительства лучшей жизни в будущем. Современная публицистика являет много примеров таких обращений, которые делаются зачастую неквалифицированно, с целью «подтвердить» уже готовые теории и схемы на основе устаревшей литературы XIX - начала XX века. Яркий пример тому многочисленные публикации по ранней истории казачества, его взаимоотношений с Русским государством и соседними татарскими народами. В связи с этим возникла реальная опасность возрождения былых антагонизмов и противостояния между народами. Снять или ослабить многие из этих противоречий возможно, опираясь на данные объективных научных исследований.

Вопрос о русско-ногайских отношениях и роли в них казачества в литературе специально не изучался. Пристальное внимание дореволюционных историков привлекали главным образом вопросы дипломатических отношений между Россией и Ногайской Ордой, Россией и казаками, происхождения казаков, их участия в защите границ от набегов степняков. Однако проблема казацко-ногайских отношений осталась неразрешенной.

Проблемы происхождения ногайцев, их отношений с Россией, а также история казачества разрабатывались в дореволюционной литературе известными русскими историками В.Н. Татищевым, Н.М. Карамзиным, С.М. Соловьевым, В.О. Ключевским4. В.Н. Татищев и Н.М. Карамзин считали Ногайскую Орду наследницей Золотой Орды и давали оценку русско-ногайским отношениям в первой половине XVI в. исходя из данных русских летописей, характеризуя их как враждебные5. Важнейшим достижением российской политики на востоке в этот период Н.М. Карамзин считал появление на Дону казачества, которое стало «страшилищем» для ногайских орд.

Наиболее полную характеристику русско-ногайским отношениям дал в XIX в. С. М. Соловьев, в трудах которого кроме летописного материала были использованы документальные источники, в том числе частично и Ногайские дела Посольского приказа. Проанализировав нюансы московской политики по отношению к заволжским кочевникам, он пришел к выводу, что установившиеся в конце XV в. дружеские отношения между Ногайской Ордой и Русским государством оставались таковыми вплоть до взятия Казани в 1552 году. С его точки зрения, открытая вражда с ногайцами в этот период была опасна для России, и поэтому московское правительство прилагало немало усилий, чтобы «замирить» Орду. Испытанным средством для этого, полагал С.М. Соловьев, была система поминок (подарков).

После присоединения Астрахани в 1556 г. политическая ситуация изменилась в пользу Москвы и ногайцы формально признали свою зависимость от нее, но в 60-х гг. они вновь вступили на путь открытого противостояния России6. Исследователь впервые обратил внимание на то обстоятельство, что для «обуздания» ногайцев русское правительство широко использовало казаков, хотя они, будучи носителями «противообщественных» начал, часто создавали серьезные проблемы для Москвы и долгое время не были ей подконтрольны7.

Принципиально иной позиции придерживался в отношении этой проблемы Н.И. Костомаров, который оспорил вывод М. Соловьева об антиобщественном характере казачества. В своих монографиях он показал исключительно важную роль казачества в русской истории, затронув отдельные сюжеты его борьбы с ногайцами8.
В.О. Ключевский, исследуя внешнюю политику Русского государства в XVI в., пришел к выводу, что оно постоянно находилось в состоянии войны с ногайцами и мирная передышка для России в это время - это скорее случайность, чем закономерность. Историк обращал внимание на высокую боеспособность ногайского войска, его мобильность и указывал в связи с этим на ту опасность, которой подвергались русские украинные земли9. Важным оборонительным фактором при этом он считал сторожевую и станичную службу казачества.

Определенный интерес для изучения интересующей нас темы представляет монография Г.И. Перетятковича «Поволжье в XV и XVI вв.», в которой рассматривались международные и межэтнические отношения в регионе Средней и Нижней Волги10.
Другому региону, теснейшим образом связанному с Ногайской Ордой, - Крыму - посвятил ряд исследований В.Д. Смирнов. Он уделил внимание взаимоотношениям Крымского ханства и Ногайской Орды, а также проблеме переселения части ногайских улусов из-за Волги во владения Гиреев 11.

Проблемы принятия ногайцами русского подданства разрабатывались такими историками конца XIX - начала XX в., как Д.Ф. Кобеко и А. Сергеев 12. Если первый полагал, что ногайцы добровольно вошли в состав России в XVI в., то второй считал, что это произошло лишь в XVIII в. в результате русско-турецкой войны и присоединения Крыма.

М.К. Любавский, исследовавший историю русской колонизации в своей фундаментальной работе «Обзор истории русской колонизации с древнейших времен до XX в.», пришел к выводу, что покорение Казанского и Астраханского ханств имело первостепенное значение для стабилизации русско-ногайских отношений и охраны юго-восточных границ 13.

В XIX в. появились первые специальные исследования по ранней истории казачества, которые положили начало острым дискуссиям по проблеме его происхождения. Краеугольным камнем этих дискуссий стал тезис об автохтонном происхождении казачества. В основу выдвинутых гипотез было положено признание двух начал — славяно-русского и тюркского — в генезисе казачества. Как правило, эти гипотезы относят казачество к числу древнейших народов. Автор первой истории Войска Донского А. Попов заявил о происхождении казаков от амазонок14. По мнению других казачьих историков - А.И. Ригельмана и В.М. Пудавова, донские казаки являлись потомками древних славян, несших сторожевую службу еще в VIII—X вв., а затем сохранявших в течение 600 лет свою веру, народность и боевой строй15.

Еще одним вариантом гипотезы об автохтонности казачества служит идея о бродниках. В XIX в., преимущественно с 80-х гг., эта теория получила довольно интенсивное развитие. В этот период ее существенно дополнил П.В. Голубовский, а позднее, в начале XX в., М.К. Любавский16. В советской историографии эта теория нашла отражение в трудах Б.Д. Грекова, Л.Н. Гумилева, С.А. Плетневой17.

Версия об автохтонном происхождении казаков разделялась далеко не всеми исследователями с момента ее появления. К 30-мгг. XIX в. появился иной взгляд на этот вопрос: возникла миграционно-колонизационная теория зарождения казачества. Под ее воздействием, в частности, сложилась концепция В.Д. Сухорукова, автора «Исторического описания земли Войска Донского». Он выделил два очага появления казачества: один очаг, более древний, по его мнению, образовался в низовьях Дона в X в., а другой - появился в верховьях Дона в XV веке 18. П.А. Соколовский, разрабатывавший вопросы колонизации юго-восточных степей, датировал время возникновения казачества XVI веком19. Миграционно-колонизационная теория нашла свое отражение в трудах С.М. Соловьева, В.О. Ключевского, Д.И. Иловайского20.

В трудах советских историков рассматривалась политическая и экономическая история Ногайской Орды, проблемы происхождения ногайцев21. Распад Золотой Орды, образование татарских ханств и Московского государства рассматривались ими как единый процесс формирования государственности в Восточной Европе, а ранняя история ногайцев неразрывно связывалась с русскими княжествами.

В советской историографии значительный вклад в изучение русско-ногайских отношений внес А.А. Новосельский22. Он использовал в качестве основного источника материалы Ногайских, Крымских и Турецких дел Посольского приказа. Не останавливаясь на проблемах ранней истории Ногайской Орды, А.А. Новосельский дал общую оценку русско-ногайским отношениям в конце XVI - первой половине XVII в., рассматривая их сквозь призму отношений России с Крымом. Историк пришел к выводу, что Ногайская Орда в 1557 г. формально приняла русское подданство, но продержалось в нем только до смерти князя Исмаила в 1563 году. С этого времени русско-ногайские отношения осложнялись периодами неприкрытой агрессии со стороны ногайцев. Перечисляя ногайских князей и мурз, он делил их на приверженцев Крыма и Москвы, описывал их противоборство в Орде.

Кроме того, исследователь выделил периоды наибольшей активности крымских и ногайских татар (1570-1581 гг. и 1607-1617 гг.) и периоды относительного затишья на восточной границе (1560-1568 гг. и 1582-1596 гг.). А.А. Новосельский связывал это с изменениями во взаимоотношениях Москвы и Крыма, что сказывалось и на действиях ногайцев. Немаловажную роль, по его мнению, играло здесь и состояние оборонительной линии Русского государства. Историк первым высказал мысль, что казачество играло заметную роль в русско-ногайских отношениях.

В начале XVII в. Большая Ногайская Орда, формально сохраняя союзнические отношения с Россией, фактически вела необъявленную войну на ее территории. Давая характеристику деятельности ногайского князя Иштерека, возглавлявшего Большую Ногайскую Орду на протяжении двух десятилетий, А.А. Новосельский отмечал неустойчивость русско-ногайских отношений в период правления и Бориса Годунова, и Василия Шуйского. Проведенное им исследование позволяет проследить эволюцию русско-ногайских отношений на документальной основе23.

Астраханский историк Л.Е. Вереин выделял из ногайской среды представителей аристократии, ориентированных как на Москву, так и на Крым. Одной из причин столь разного отношения ногайских мурз к своим соседям, по его мнению, следует признать то, что одни мурзы, кочуя на Востоке, торговали со странами Востока, а другие, кочуя близ берегов Волги и границ Астраханского ханства, вели оживленную торговлю с Россией. Исследователь делает вывод, что судьба Нижнего Поволжья во второй половине XVI в. зависела от укрепления союза Русского государства с ногайцами, с помощью которых были изгнаны из Астрахани ханы и князья крымской ориентации24.

Особый интерес представляют исследования советского археолога С.А. Плетневой, которая впервые попыталась раскрыть специфику взаимоотношений оседлых и кочевых государств, определить динамику развития их отношений25.

В конце 80-х гг. XX в. появились капитальные работы Б.-А.Б. Кочекаева и Н.А. Мининкова, посвященные русско-ногайским и казацко-ногайским отношениям26. В частности, Б.-А.Б. Кочекаев основное внимание уделил анализу русско-ногайских отношений, исходя из социально-экономической и политической истории Ногайской Орды. Поскольку эта тема не была достаточно разработана в литературе, получилось, что большая часть исследования оказалась посвящена анализу внутренней истории Ногайского государства, в то время как русско-ногайские отношения отошли на второй план. Историк выделил три этапа в русско-ногайских отношениях, которые совпадают с основными периодами истории Ногайской Орды: зарождение отношений в период образования государства у ногайцев в XV в.; взаимоотношения периода феодальной раздробленности во второй половине XVII - первой половине XVIII в.; ногайские орды в составе Российской империи во второй половине XVIII века.

Н.А. Мининков пристальное внимание уделил решению проблемы происхождения казачества, изучению процесса освоения им Дона и Волги, в связи с чем затронул и вопросы взаимоотношений казаков и ногайцев. Русско-ногайские отношения и политику России в отношении казачества исследователь специально не изучал, ограничившись констатацией сложившихся в литературе взглядов по этим проблемам.

А.П. Пронштейн, А.Л. Станиславский, Р.Г. Скрынников, СИ. Рябов много внимания уделили изучению взаимоотношений Русского государства и казачества, участию казачества в народных движениях в России в XVII-XVIII веках27. Они пришли к выводу, что до конца XVI в. российское руководство помогало становлению казачества и использовало его для обороны границ и оказания давления на степняков. Курс на превращение вольного казачества в служилое и включение его в состав России, по мнению Р.Г. Скрынникова, впервые взялся проводить Борис Годунов.

Современный этап исследований характеризуется разработкой отдельных конкретных сюжетов темы. Историческая география Ногайской Орды была изучена в работах В.А. Оразмамбетовой и В.М. Викторина28. Политический строй Орды был проанализирован Е.А. Поноженко29. Международные связи ногайцев были раскрыты в трудах Р.Г. Кузеева, А. Исина, С.Х. Алишева, С.А. Агаджанова30.

Вопросы взаимодействия казачества с татарским миром получили свое отражение в трудах И.О. Тюменцева, С.А. Козлова, А.П. Скорика, И.Л. Омельченко 31. Исследователи пришли к выводу, что первые казачьи сообщества начали формироваться в период кризиса Золотой Орды на ее пограничье и впоследствии составили ядро служилых татар в России, Ногайской Орде и Крымском ханстве.

Благодаря усилиям нескольких поколений ученых был накоплен обширный материал, послуживший основой для широкомасштабных исследований по истории Ногайской Орды. В 2002 г. вышла фундаментальная монография В.В. Трепавлова «История Ногайской Орды», посвященная истории становления и развития ногайского народа.

Исследование проводилось на основе анализа широкого круга источников: как опубликованных, так и архивных (использовались фонды Российского государственного архива древних актов, Российского государственного военно-исторического архива, а также тюркские, арабские, персидские и калмыцкие источники). Автор оперирует материалами отечественной и зарубежной литературы, в которой рассматривались вопросы ногаеведения32. Внимание автора сосредоточено на политическом развитии Орды, ее исторической географии, этническом составе, экономике, государственности, культуре и отношениях с Россией.

В.В. Трепавлов впервые в строгой хронологической последовательности рассмотрел всю совокупность событий и явлений, предопределивших возникновение и развитие ногайского народа и его государственности. Не ограничиваясь изучением сравнительно узкого отрезка времени (XVI-XVII вв.), в рамках которого и существовала Ногайская Орда, он значительно расширил хронологические рамки исследования за счет ранней истории (XIV-XV вв.) тюрок-мангутов - предков ногайцев.

Касаясь событий середины XVI в., В.В. Трепавлов приходит к выводу, что завоевание Россией Казани и Астрахани нарушило баланс политических сил, сложившийся в Восточной Европе после падения Большой Орды. Политическая борьба бия Юсуфа и нурадына Исмаила привела к расколу Ногайской Орды: к середине 1550-х гг. из нее выделился ряд более мелких орд, а победитель Юсуфа Исмаил «смог передать наследникам уже не сильную кочевую империю, а лишь ее уменьшившееся подобие - Орду так называемых Больших Ногаев»33.

Наиболее актуальными для ногайцев на протяжении XVI в. оставались взаимоотношения с Московским царством, которое усиливалось и продвигалось все дальше на восток. На протяжении всей истории существования Ногайской Орды ее взаимоотношения с Россией носили сложный, зачастую противоречивый характер и не укладывались в однозначную схему, обозначаемую терминами «господство - подчинение». Рассматривая посольские связи, автор убедительно показывает ту важную роль, которую играли во внешней политике России русско-ногайские отношения. Постепенно в Посольском приказе вырабатывалась гибкая политика по отношению к Ногайской Орде, которая основывалась на традициях взаимоотношений с Золотой Ордой и не встречалась в отношениях с западными странами.

Рассматривая русско-ногайские отношения, В.В. Трепавлов выделяет три важнейших фактора, которые сдерживали натиск кочевников на границы Московского государства: строительство новых крепостей в Поволжье и Приуралье, привлечение на службу беглых крымских царевичей и использование военной силы вольного казачества. Именно казачество сыграло важную роль в обращении ногайских мурз за помощью и поддержкой к Москве. Донские, волжские и яицкие казаки контролировали места исконных перекочевок ногайских улусов и переправы через Волгу, ставя тем самым ногайцев в прямую зависимость от воли русского государя.

Несомненной заслугой В.В. Трепавлова является всесторонний анализ весьма сложной проблемы подчиненности Ногайской Орды России. В исторической литературе наблюдается широкий разброс мнений по поводу характера и сроков установления зависимости ногайцев от России. Исследуя шертные записи и грамоты ногайских биев русским государям, автор решает вопрос о степени зависимости Ногайской Орды от Москвы следующим образом: до конца XVI в. обе стороны являлись союзницами, несмотря на то, что, начиная с середины 1550-х гг., ногайская сторона стала расцениваться как младший партнер. С 1600 г. наступает несомненная вассальная зависимость бия Больших Ногаев от царя, поскольку глава Орды становится таковым по царскому указу, согласно разработанному русскими властями церемониалу. Нарастание признаков зависимости на протяжении первой трети XVII в. позволяет заключить, что в конце истории Ногайской Орды между ней и Москвой установились отношения вассалитета с элементами протектората34.

В зарубежной историографии наиболее значительной работой по данной теме является труд современного немецкого историка А. Каппелера. Исследователь пришел к выводу, что между Россией и Ногайской Ордой не было постоянных вассальных отношений, хотя ногаи время от времени оказывались под московским протекторатом. Вплоть до прекращения существования в XVII в. Ногайская Орда, по мнению историка, оставалась независимой35.

Проведенный анализ показывает, что в отечественной историографии наиболее изученными являются проблемы происхождения ногайцев и казачества, их самостоятельное развитие в XVI-XVII вв. и русско-ногайские отношения в XV-XVII веках. Однако некоторые периоды этих взаимоотношений слабо освещены и требуют дополнительного изучения. Кроме того, представления о борьбе казачества с ногайцами носят фрагментарный характер, в силу чего нуждаются в существенных дополнениях и уточнениях. В целом же история трехсторонних контактов России, Ногайской Орды и казачества остается недостаточно разработанной. Вместе с тем не вызывает сомнений потребность иметь объективное представление о характере этих связей, что позволило бы, в свою очередь, воссоздать более полную картину международных отношений в Восточной Европе в XV-XVII веках.

Ценными источниками по истории русско-ногайских отношений и роли в них казачества является дипломатическая переписка России и Ногайской Орды, которая содержится в Ногайском фонде Архива Посольского приказа, а также материалы других фондов (Крымские и Донские дела) и русских летописей36.

Ногайский фонд состоит из шертных грамот, дипломатической переписки, которые были сведены в столбцы - Ногайские дела, и их списков, внесенных в приказные копийные книги - Ногайские книги. В Архиве имеются Ногайские дела, относящиеся к концу XV - середине XVII в., с лакунами за 1509-1532, 1550-1552, 1557-1580, 1588-1600, 1605-1607, 1610, 1612 годы. Опубликованы только столбцы, освещающие русско-ногайские отношения в период Смуты в начале XVII века37. Ногайские книги охватывают период с 1489 до 1582 г., с лакунами за 1509-1532, 1539-1547, 1567-1571 годы. Полностью изданы только Ногайские книги за 1489-1508 гг.38, а также некоторые фрагменты из Ногайских книг за 1532-1550 годы39.

Хронологические пропуски в Ногайских книгах иногда удается в некоторой степени восполнить материалами Крымских книг, которые начинаются с 1474 года. До сих пор полностью опубликованы только пять книг, которые охватывают период за 1474-1519 гг., а остальные документы фонда до сих пор не опубликованы, за исключением отдельных фрагментов 40.

Царские грамоты и указы - наиболее распространенные бумаги в делопроизводстве. Всякая бумага, выходившая от имени царя в XVI-XVII вв., именовалась грамотой. Но целый ряд документов, исходивших от имени царя, практически являлись документами, исходившими от приказа, то есть указами. Царские грамоты и указы, собранные в Ногайских делах, раскрывают содержание русско-ногайских и казацко-ногайских отношений в исследуемый период.

Первая часть грамот и указов царя, направляемых в Ногайскую Орду, представляла собой ответы на грамоты ногайских мурз и князей, где кратко пересказывалась их суть. Во второй части указывалось, что будет сделано по этому документу. Основное в грамоте или указе заключалось именно в той резолютивной части, которая и отвечала на первоначальный вопрос. Эта часть отражает деятельность Посольского приказа или, в более широком смысле, самого правительства. Грамоты ногайских князей строились по такому же принципу. Из этих грамот Посольский приказ черпал информацию о внутреннем состоянии Ногайской Орды.

Второй вид документации - отписки. Отписки составлялись по определенному формуляру. Особенно ценны отписки по делам ногайским астраханских и казанских воевод, которые были хорошо осведомлены обо всех событиях, происходивших в Ногайской Орде, на Дону и Волге. Эти отписки и отпуски к ним царских грамот помогают выделить основные моменты в политике России в Поволжье.

Весьма распространенным видом приказных документов являлись и так называемые наказы. Отправляя послов и гонцов в Ногайскую Орду, Посольский приказ инструктировал их, что спрашивать и что отвечать за границей. Вопросы, составляемые в приказе, являлись частью инструкции, которая давалась послам в памятях или наказах. Размеры наказа зависели, как правило, от времени его составления, а также от важности посольства. Общей тенденцией было то, что посольствам, возглавляемым князьями или боярами, давались более детальные инструкции, чем посольствам, возглавляемым детьми боярскими или дворянами. Число вопросов в наказе варьировалось от пяти до сорока.

Вопросы были различными по глубине и содержанию. Как правило, первый вопрос был очень широкого и общего плана. После этого следовали более конкретные вопросы, которые могут быть сгруппированы по следующим проблемам для посольств в Ногайскую Орду: места кочеваний, внутренняя политика, отношения ногайских князей к Москве, отношения Ногайской Орды с другими государствами.

Обычно перед отправлением в Орду послы и гонцы получали ценные товары для вручения подарков ногайским князьям, мурзам, их женам и детям. В этом случае вместе с наказом составлялся так называемый росписной список или роспись, в которой указывались все подарки и лица, которым они должны быть вручены. Так, из документов Ногайских дел 1600-1603 гг. сохранилась только «Роспись посылаемым из Москвы подаркам Большим Нагаем к князю Иштереку, к мурзам, их женам и детям, и к Казыеву Улусу», датируемая 1601 годом41. По-видимому, эта роспись была составлена к наказу для дьяка Ивана Неелова, возглавившего русское посольство в Орду. Сам наказ не сохранился, и только благодаря тексту росписи можно узнать о положении дел в Ногайской Орде в начале XVII века. Количество привозимых в Орду подарков или поминок было различным. Подарки раздавались в строгом порядке, согласно иерархической структуре ногайского общества: более ценные подарки передавались князю и его родственникам, мурзы получали менее ценные подношения. «Роспись» 1601 г. перечисляет основные виды пересылаемых товаров: собольи, куньи и лисьи шубы, инкрустированные серебром и золотом седла, доспехи, платья и ловчие птицы 42.

Очень важными документами являются статейные списки 43. Статейный список о посольстве включал обычно царский указ, наказ послу и отчет посла о проделанной работе. Этот отчет представляет большой интерес, так как послы очень подробно описывали весь путь передвижения посольства и все происходящие события. В своих отчетах русские посланники описывали места кочевий отдельных ногайских орд, свои встречи с мурзами, их политическую ориентацию, численность их войск. Опытные дипломаты, работающие долгое время в Орде, в своих отчетах давали оценку политической ситуации, которая впоследствии учитывалась русским правительством. К числу таких опытных послов можно отнести Прокофия Вразского, который работал в Ногайской Орде на протяжении нескольких десятилетий. Статейные списки П. Вразского 1608-1610 гг. являются единственными сохранившимися документами по русско-ногайским отношениям этого периода.

В Ногайских книгах встречается и такой вид документов, как расспросные речи44. Они также представляют определенный интерес, так как отписки воевод часто составлялись на основе расспросных речей.

В Ногайском фонде, отдельно от столбцов и посольских книг, хранятся шертные грамоты ногайских мурз и князей45. Шертные соглашения номинально были двухсторонними договорами, однако на самом деле являлись декларацией обязанностей младшего участника договора по отношению к старшему. Обычно шертные грамоты заключали обязательства выплачивать дань Москве, просьбы «не сводить с земли», иногда в них заявлялось «учинение в холопстве» у царя и великого князя. Но даже формула «холопства» не позволяла утверждать, что принесение шерти означало переход в русское подданство.

Прекращение действия условий шерти под влиянием всевозможных политических обстоятельств позволяет трактовать шерть XV-XVI вв. как форму межгосударственных, а не внутригосударственных отношений. На период действия шерти младший партнер как бы переходил под покровительство России, но не включался в число подданных российского государя. Например, принятие шерти ногайским князем не означало немедленного прекращения военных действий ногайцев против России. В результате раздробленности Ногайской Орды отдельные мурзы не спешили подчиняться своему князю в столь спорном вопросе, как мирное урегулирование русско-ногайских отношений. Несомненно одно: с принятием шерти Ногайская Орда формально признавала свою зависимость от Русского государства и была вынуждена сдерживать натиск наиболее враждебных России мурз. Таким образом, шертные грамоты позволяют в известной степени установить период мирных взаимоотношений Русского государства с Ногайской Ордой и, наоборот, отсутствие шертных записей позволяет сделать вывод об обострении русско-ногайских отношений в этот отрезок времени.

В целом документы Ногайского фонда Посольского приказа находятся в удовлетворительной степени сохранности - это Ногайские книги и шертные грамоты ногайских князей и мурз. Ногайские дела в столбцах сохранились гораздо хуже: текст рукописей имеет много испорченных мест. Плохая сохранность источника послужила причиной недостаточного внимания к нему. Нам удалось восстановить часть испорченного текста и использовать его в настоящем исследовании.
Важные материалы по теме хранились в фонде Донских дел Архива Посольского приказа, но сохранились они не полностью. Документы и копийные книги до 1614 г. в основном утрачены. Сохранились лишь материалы XVII в., которые опубликованы в пяти томах Российской исторической библиотеки46. Отдельные документы по истории казачества опубликованы в сборниках материалов по истории России XVI-XVII вв.47 и по истории казачества48. Эти документы позволяют выяснить особенности государственной и сторожевой службы казаков, их функции по охране границ, социальный и этнический состав казачьих станиц.

Интересные материалы по исследуемой теме имелись в архивах Казанской и Астраханской приказных изб, так как воеводы отвечали за поддержание постоянных контактов как с ногайцами, так и с казаками. Архив Казанской приказной палаты, к сожалению, полностью был уничтожен во время пожара в XIX веке. В Архиве Астраханской приказной палаты сохранились документы только за XVII в. (1613-1614 гг.) 49. Эти документы позволяют определить действия астраханских воевод по урегулированию русско-ногайских отношений и по контролю за волжским и донским казачеством.

Перечисленные выше исторические источники поддаются взаимной проверке, что существенно повышает их ценность, и могут быть использованы для критического анализа нарративных источников.

Дополнительные данные по истории русско-ногайских отношений можно почерпнуть из русских летописей. С образованием единого Русского государства сложилось и общерусское летописание. Такой характер имел уже Московский летописный свод конца XV в., пересмотревший предшествующее летописание с новых позиций. Эти же традиции были продолжены в целом ряде летописных сводов XVI в., в том числе в Воскресенской и Никоновской летописях50. Если за период 1509-1532 гг. Никоновская летопись содержит лишь отрывочные сведения о русско-ногайских отношениях, то, начиная с 1533 г. она сообщает о них ежегодно 51. Сопоставляя наличие ногайской документации в Посольском приказе, которая отсутствовала с 1509 по 1532 г. и возобновилась именно с 1533 г., становится ясно, что при составлении Никоновской летописи автор использовал материалы Посольского приказа, в том числе и Ногайские дела.

Так, например, в Никоновской летописи частично воспроизведен материал Ногайских книг за 1534 год. Но и этот материал был переработан и процитирован автором не полностью. В летопись вошли только наиболее важные, с точки зрения автора, сюжеты. Сравним отрывки из документального и нарративного источников о событиях августа 1534 г.:
Приезд послов от князя Шийдяка

Ногайская книга № 2 1534 года Никоновская летопись 1534 года

«Приезд от Шидяка князя и других ногайских мурз послов Кудояра князя с товарищи с поздравлением во вступлении великого князя на престол и с требованием об отдаче пограбленных мещерянами-казаками товаров и разных пленных и о восстановлении прервавшейся дружбы...»52.

«Прийдоша к великому князю Ивану Васильевичу всея Руси послы Нагайские от Шийдяка князя Кудояр князь... чтобы князь великий к ним дружбу держал и их жаловал... и гостем Нагайским пожаловал бы и велел бы в свои государства со всяким товаром ходити и торговати...»53.

Это наблюдение имеет важное значение. Оно свидетельствует о том, что, несмотря на существенную идеологическую обработку, Никоновская летопись позволяет проанализировать в общих чертах характер русско-ногайских отношений в те периоды, за которые Ногайские дела не сохранились. Таким образом, русские летописи, наряду с Ногайскими делами Посольского приказа, являются важнейшим источником по истории русско-ногайских отношений.

В качестве источников также могут быть использованы сообщения иностранных путешественников XV-XVII вв. о Ногайской Орде, которые писали о ногайцах главным образом в связи с Россией, так как Орда долгое время оставалась на периферии их внимания. Это Иосафат Барбаро, Амброджо Контарини, Сигизмунд Гербернштейн, Энтони Дженкинсон, Иоганн Таубе и Элерт Крузе, Исаак Масса, Адам Олеарий54. Эти источники разнятся по степени достоверности и полноте информации, но отдельные сообщения иностранных авторов о состоянии дел в Крыму, Ногайской Орде, на Дону представляют определенный интерес для нашего исследования.

Комплексное изучение этих источников позволяет реконструировать интересующие нас важные события в истории Российского государства и воссоздать реальную картину взаимоотношений двух государств на протяжении более чем ста лет. В работе предпринята попытка исследования русско-ногайских отношений с момента возникновения Ногайской Орды до ее краха, выясняется роль казачества в этих взаимоотношениях на разных этапах их развития. На основе широкого круга новых или ранее не использовавшихся источников, а также перепрочтения старых выявляется характер трехсторонних отношений: Москвы, Ногайской Орды и казачества.


Источник: http://www.neftekumsk.ru
Категория: Все о Ногайской орде | Добавил: BAD_BOY25 (14 Января 2011)
Просмотров: 5463
Всего комментариев: 0
ComForm">
avatar