| Главная » Статьи » История |
Изучение Ногайской истории в 1970-х годах,В.М.Жирмунский,Е.А.Поноженко.
| Изучение ногайской истории в 1970-х годах. В.М.Жирмунский. Е.А.Поноженко. Вторник, 17 Ноя 2009 literatureВ 1974 г. ногаеведение получило мощное подкрепление с неожиданной стороны: вышла в свет посмертная работа академика В.М.Жирмунского «Тюркский героический эпос», в которой вопросы истории Ногайской Орды являлись одним из главных исследовательских сюжетов. Ученый дореволюционной школы, основоположник советской германистики Виктор Максимович Жирмунский (1891-1971) большую часть своих многочисленных трудов посвятил истории западной и русской литературы, поэтике, стиховедению, лингвистике. В 1960-х годах в сферу его научных интересов вошел героический эпос, в том числе тюркский. Среди прочих эпических памятников В.М.Жирмунский обратил внимание на ногайский цикл сказаний о сорока богатырях. Поразительные соответствия имен их персонажей именам исторических деятелей кочевого средневековья побудили его заняться дотоле далекой от него областью знания — изучением документов и сведений о Ногайской Орде, чтобы выявить исторические и фольклорные компоненты эпоса, отделить одни от других. С этой целью В.М.Жирмунский написал несколько работ, главной из которых стала монография «Эпические сказания о ногайских богатырях в свете исторических источников». Конечный вывод автора сводился к тому, что фольклорная интерпретация героев и событий в ногайском цикле крайне мало соответствует реальным историческим прототипам. Но чтобы прийти к такому заключению, ему потребовалось разобраться в деталях взаимоотношений этих самых прототипов. В.М.Жирмунскому пришлось углубиться в наиболее загадочный период ногайской истории — XV и первую половину XVI в. (т.е. приблизительно до того момента, с которого начал свое исследование А.А.Новосельский). Исходя из своих задач, выдающийся филолог не собирался последовательно излагать историю степной державы. Ему важно было понять, кем в действительности доводились друг другу лица, упоминаемые в сказаниях, происходили ли когда-нибудь в действительности их богатырские походы и битвы, отображенные в эпосе. Отсюда и целью работы объявлялось изучение «фактов династической и военно-политической истории Ногайской Орды» (Жирмунский 1974, с. 434). В анализе лабиринта кланов, клановых ветвей у ногаев и их взаимоотношений состоит дополнительная ценность книги. В.М.Жирмунский сопоставил десятки вариантов и версий дастана об Эдиге с тем, что было известно об этом деятеле по хроникам. Впервые яркая фигура мангытского беклербека, праотца ногайской знати, получила полное аналитическое биографическое описание. Автор пришел к убеждению, что еще при жизни Эдиге его личность и жизненный путь стали обрастать всяческими легендами и сверхъестественными подробностями (Жирмунский 1974. с. 377, 378). Вместе с тем В.М.Жирмунский не склонен был связывать образование Ногайской Орды с персоной Эдиге и датировать ее образование 1391 г., когда тот уехал от Тимура на Яик. «Самостоятельный союз племен и государственное образование» ногаев, по мнению В.М.Жирмунского, сформировались в начале XV в., одновременно с такими же образованиями кочевых узбеков и казахов. Большую ценность представляют генеалогические штудии — определение состава и численности ближайшего потомства Эдиге и, главное, потомства его правнука Мусы (Жирмунский 1974, с. 400, 431), поскольку именно сыновья Мусы возглавляли Орду и боролись между собой на протяжении всей первой половины XVI в. Кстати, определение первого этапа этого противоборства—между Алчагиром и Шейх-Мухаммедом — тоже принадлежит В.М.Жирмунскому (Жирмунский 1974, с. 491) (в нашей работе та коллизия названа первой Смутой). Попутно сделаны тонкие наблюдения над особенностями ногайско-крымских, ногайско-казанских, ногайско-астраханских, но-гайско-казахских отношений, иерархии различных ветвей рода Эди-ге-Мусы. Одним из главных объектов интереса автора стал мирза Исмаил — в силу однозначно негативного отношения к нему во всех произведениях ногайского эпического цикла. В.М.Жирмунский попытался детально разобраться в причинах усобицы 1550-х годов (второй Смуты). Хотя отсутствие соответствующей квалификации при работе с чисто историческим материалом и сказалось на качестве работы (были использованы только опубликованные источники; есть ряд фактических ошибок — например, отождествление Мамая б.10 Мусы с его братом Шейх-Мамаем), огромная эрудиция и интуиция позволили В.М.Жирмунскому создать труд, открывший неизвестную страницу в истории Дешт-и Кипчака. Таким образом, к середине 1970-х годов имелось несколько фундаментальных работ, на основании которых уже можно было получить представление о формировании, развитии, упадке и распаде ногайской державы — и идти дальше, ставить более узкие и глубокие проблемы. В 1977 г. в Московском университете состоялась защита кандидатской диссертации Е.А.Поноженко «Общественно-политический строй Ногайской Орды в XV — середине XVII в.». Она не издана, но основное содержание ее передано автором в автореферате и нескольких статьях (Поноженко 1976; Поноженко 1977а; Поноженко 19776; Поно-женко 1987). В отличие от большинства предшественников Е.А.Поноженко удалось абстрагироваться от обычного восприятия ногаев как лишь одного из объектов российской внешней политики. Подобный подход не только препятствовал изучению Ногайской Орды как самостоятельного субъекта исторического процесса, но и «отбрасывал тень» на события, происходившие внутри ее. Создавалось впечатление, будто внутреннее состояние Орды (как «примитивной» скотоводческой структуры) зависело от конъюнктуры торговли с Россией, внешних вторжений — казахских и калмыцких, иноземных интриг и т.п. Е.А.Поноженко пришел к принципиальному выводу: распад Ногайской Орды был вызван вовсе не московской политикой или калмыцким нашествием; главная причина — «внутренние факторы развития ногайского феодального общества». Новые социальные силы (имеются в виду прежде всего «улусные черные люди») вызревали постепенно, но не успели окрепнуть и заступить на смену старой, прежней элите — мирзам; этот процесс был прерван вторжением калмыков (Поноженко 1977а, с. 22-24). Показ общественной функции и перспективы развития «улусных черных людей» стал важным методологическим и фактологическим открытием автора. Хотя Е.А.Поноженко рассматривал общество ногаев сквозь призму «кочевого феодализма», что было едва ли не обязательным в 1970-х годах, ряд его социологических наблюдений имеет важное значение, несмотря на эту идеологизированную схему. Интересна, например, попытка градации «класса феодалов», выделение помимо мирз служилой знати (Поноженко 1977а, с. 12, 13; Поноженко 19776, с. 94), хотя эта попытка и вызывает возражения как по существу феномена, так и в силу явной аналогии с российскими порядками того же периода. Впервые в науке подробно охарактеризован социальный статус мирз, расписаны функции и компетенция высших должностных лиц Орды — бия11, нуради-на, кековата и тайбуги. В настоящее время основополагающие дефиниции, предложенные Е.А.Поноженко (Ногайская Орда как «раннефеодальное государство», ногайское общество как феодальное и тп.), очевидно, должны быть пересмотрены. Но разбор социальной структуры Орды произведен в работах данного автора с надлежащей полнотой (правда, в основном на основе опубликованных источников), и теперь, вероятно, ни один исследователь — не только ногаевед, но и нома-дист вообще — не сможет обойтись без наблюдений и выводов Е.А.Поноженко. Метки: Изучение ногайской истории в 1970-х годах, Историография ногаев Рубрика: Историография ногаев | Ваш отзыв » по русской истории. | |
| Категория: История | Добавил: BAD_BOY25 (17 Марта 2010) | |
| Просмотров: 1641 |
| Всего комментариев: 0 | |